Гибельное море - Страница 61

К оглавлению

И матери – по крайней мере, он так думал.

– Тебя очень угнетает отсутствие свободы передвижения?

Уинтервейл вздохнул:

– Так много планов, так много величия, а я даже пойти пописать сам не могу.

– Тебе хоть немного лучше с тех пор, как перестал все время спать?

– Иногда кажется, что да. Часто я в этом уверен. А потом встаю, и все повторяется.

– Тебе нельзя сдаваться. Планы и величие сами собой в жизнь не претворяются, знаешь ли.

Этот не слишком здоровый и донельзя серьезный Уинтервейл кивнул:

– Ты прав, Фэрфакс. Именно это мне и надо было услышать.

Непривычно здравомыслящий. Даже слишком. Возможно, устал, но без сомнения собран и благоразумен. А теперь, после встречи с его матерью, можно было не сомневаться, что Уинтервейлу не почудилось и он на самом деле ее видел – скорее всего, на крыше на противоположной стороне улицы, откуда она пыталась заглянуть в комнату сына.

Так почему же измеритель здоровья оказался прав насчет проблем с крупной моторикой, но ошибся в оценке состояния разума?

Вбежали младшие ученики с тарелками с яичницей и сосисками. Потом зашел спокойный и чуточку мрачный Кашкари, и разговор переключился на темы, в основном никому не интересные.

Глава 25

Пустыня Сахара

Фэрфакс очнулась под звездным небом; в ушах свистел ветер.

Она двигалась. Привязанная к седлу на спине большого летающего скакуна. Кто-то обнимал ее сзади.

– Только что упала звезда, – сказал Тит.

Фэрфакс склонила голову ему на плечо:

– Ты видел метеорит?

– Я начинаю думать, что твой поклонник, возможно, не преувеличивал, а написал истинную правду: ты могла родиться во время метеоритного ливня и вызвать молнию в день вашего знакомства.

– Значит, он прощен за отвратительные словесные обороты только потому, что не приврал?

– Лишь в том, что касается магии стихий. А хныкать «ты моя надежда, моя молитва, моя судьба» по-прежнему вовсе не по-мужски.

– Позволь напомнить, что это единственно верный способ обращения к девушке, которой подвластны молнии. Чуть меньше почтения, и – пуф! – волосы в огне, а мозг превратился в кашу.

– Ладно, надежда моя – остального не дождешься, – мне надо кое-что тебе показать.

– Сэр, но мы же едва знакомы! – делано возмутилась Фэрфакс.

Тит тихо рассмеялся.

– Но ты обязана подержать его в руке и ощутить перемену, – уговаривал он нежным шепотом на ухо. – Я настаиваю и больше не могу ждать.

Она знала, что тема серьезная, но от его дыхания на коже и низкого тягучего голоса тело окутывал жар.

– Мне понравится?

– Пожалуй, лучше сразу извиниться за маленький размер. – И Тит сунул ей в руку что-то небольшое. Теплый кулон на холодной цепочке. – Помнишь, в первый день ты спросила, что такое холодное у меня под одеждой? Вот это.

Тогда он был ледяным, но все изменилось. Наверное, кулон – половина парочки тепловых поисковиков: их температура росла по мере приближения друг к другу. Прежде вторая половинка находилась где-то далеко, а теперь ее владелец совсем рядом.

– Попозже приземлимся, отложим кулон и, спрятавшись, посмотрим, кто за ним придет, – предложил Тит.

– И сколько у нас времени, пока этот маг не нашел нас первым?

Такой план лучше осуществлять в дневное время.

– Зависит от нашей относительной скорости. Просто следи за изменениями кулона.

Фэрфакс кивнула и убрала кулон в сумку.

– Тебе нужно узнать еще кое-что, – продолжил Тит, и по его тону сложно было понять, раздувает ли он из мухи слона или, наоборот, преуменьшает проблему.

– Опять поговорим о размерах?

– Да, о моем потрясающе огромном… ну, вернее, нашем… невезении: Лиходей в Сахаре.

Фэрфакс содрогнулась:

– Он пришел за нами?

– Пока не доказано обратное, предположим, что да.

– И как ты об этом узнал?

Тит вкратце рассказал о следящих метках, которые нашел на виверне, об атлантийских войсках и о том, как на них напал кто-то еще.

– Зачарованные копья? – Фэрфакс разинула рот от удивления. – В каком веке мы живем?

– Это и правда походило на реконструкцию исторического сражения.

– Что за маги носят с собой сотни зачарованных копий?

– Не желающие, чтобы о них узнала Атлантида?

– И они нам помогают?

– Полагаю, это случайность. Трепать нервы Атлантиде, вероятно, цель всей их жизни.

Фэрфакс медленно кивнула, обдумывая услышанное:

– И это та же песчаная виверна?

– Да.

– Ты уверен, что снял все атлантийские метки?

– Трудно сказать. Но у нас целый час никаких проблем, и… – Тит посмотрел на свои часы и выругался.

– Что случилось?

– Судя по компасу в моих часах, мы летим не в том направлении. Я выстраивал скоростную трубу на юго-восток, но теперь мы движемся почти на север.

Скоростная труба – заклинание, которое используют, чтобы удерживать виверну на максимально прямой дороге во время быстрого полета. У дракона под такими чарами нет причин уклоняться от выбранного курса.

Тит зашептал, пытаясь восстановить трубу, но вместо этого виверна повернула на север, а затем и вовсе на северо-запад.

– Она несет нас на побережье Средиземного моря?

Он покрепче обнял Фэрфакс:

– Нет, думаю, на атлантийскую базу.

– Что?

– Эликсир возвращения.

В кавалерии и больших частных конюшнях животных зачастую с детства подпаивали эликсиром, чтобы они росли послушными и счастливыми. Также эти зелья (специально созданные для определенного ведомства) не позволяли зверю слишком удалиться от хозяев в случае потери или кражи – сутки без эликсира заставляли его машинально повернуть домой.