Гибельное море - Страница 2

Она-то думала, что хватит и имени, крошечной зацепки. Но вот оно имя, вот она зацепка, а все стало намного хуже, чем когда у нее не было ни малейшего представления о собственном прошлом. На глухой стене, словно дразня, появилось пятнышко цвета и текстуры, в то время как остальная часть фрески – люди, места, принятые решения, которые сделали ее той, кто она есть – по-прежнему оставалась вне поля зрения.

Не задумываясь, девушка резко хлестнула по воздуху волшебной палочкой, чуть не зарычав от огорчения. Завихрившись, песок отступил. Она судорожно вздохнула: в восьми шагах от нее лежала наполовину засыпанная холщовая сумка.

Девушка бросилась вперед. Ремешок оказался порван, но сама сумка цела. Не очень большая (вершков десять в ширину, шесть в высоту, а в глубину и того меньше) и не слишком тяжелая. Но самое примечательное – это количество карманов: по крайней мере двенадцать снаружи и бесчисленное множество внутри. Расстегнув пряжку на большом внешнем кармане, девушка нашла сменную одежду, а в другом отделении схожего размера – прямоугольник плотно сложенной ткани, который, скорее всего, разворачивался в небольшую палатку.

Внутренние карманы были аккуратно и разборчиво подписаны: «Питание, в упаковке дневная норма»; «Вспомогательное средство для скачков: пять гранул за прием, не более трех раз в день»; «Теплая простыня – если замерзнешь, а внимание привлекать нельзя».

«Если замерзнешь». Стала бы она сама к себе обращаться во втором лице? Или это свидетельствует о тесной связи с кем-то? С тем, кто знал, что ей может однажды пригодиться такой набор?

Тридцать шесть кармашков одного из внутренних отделений были заполнены лекарствами. Не от болезней, а от всевозможных повреждений, начиная сломанными конечностями и заканчивая ожогами от драконьего пламени. Пульс ускорился. Эта сумка уж точно собиралась не для туристического похода, а на случай чрезвычайной ситуации, в ожидании серьезной, возможно, даже непомерной опасности.

Карта. Тот, кто так скрупулезно все подготовил, наверняка положил карту.

И она нашлась, в одном из меньших наружных карманов, сотканная их шелковистых нитей столь тонких, что невооруженный взгляд едва их различал. Владения магов обозначались зеленым цветом, земли немагов – серым, сверху написано: «Положи карту на землю или, если потребуется, на воду».

Девушка расправила карту на песке, который начал быстро остывать, едва разбушевавшиеся небеса перекрыли полыхающее солнце. И практически сразу же на полотне появилась красная точка. В пустыне Сахара, в сотне верст на юго-запад от границы одного из Объединенных Бедуинских Королевств.

Полымя знает где.

Девушка стиснула пальцами края карты. Куда идти? Единственное известное ей место из прошлой жизни – ранчо «Лоу Крик», и до него отсюда тысячи полторы верст, не меньше. В пустынных мирах границы, как правило, охраняются не так тщательно, как в островных, но без официальных документов не получится перепрыгнуть океаны и континенты, воспользовавшись одним из переместителей в Объединенных Бедуинских Королевствах. К тому же за нахождение там, где не следует, вполне могут и арестовать – Атлантида не любит, когда маги скитаются вокруг без должным образом оформленных разрешений.

А если выбрать немагический маршрут, то придется топать те же полторы тысячи верст до Триполи или Каира. «И даже каким-то чудом добравшись до берега Средиземного моря, я все равно окажусь в трех неделях пути от американского Запада».

На карте появилась новая надпись – на сей раз поверх той самой пустыни, куда забросило девушку.

«Любимая, если ты читаешь эти слова, значит, случилось худшее, и я больше не могу тебя защищать. Знай, ты была лучшей частью моей жизни, и я ни о чем не жалею.

Да пребудет с тобой Фортуна.

Живи вечно».

Она погладила буквы, едва ли замечая, как дрожат пальцы. Горло опалило тупой болью от потери защитника, которого не удавалось даже вспомнить. От потери возможности познать собственное прошлое.

«Ты была лучшей частью моей жизни».

Написать такое мог брат или друг. Но девушка почти не сомневалась, что автор этих строк был ее возлюбленным. Она прикрыла глаза и попыталась нащупать хоть что-то. Что угодно. Имя, улыбку, голос… Пустота.

Заревел ветер.

Нет, это она сама закричала от невыносимого отчаяния.

И песок отпрянул, будто опасаясь ее дальнейших действий.

Девушка тяжело дышала, как бегун после длинной дистанции. Круг чистого спокойного воздуха вокруг нее расширился на сотню шагов во все стороны.

Она оцепенело огляделась в поисках чего-то, что уже не рассчитывала найти.

Ничего. Ничего. Абсолютно ничего.

И тут в песке возникли очертания тела.

Глава 2

Держава, за семь недель до описываемых событий

– Его светлость принц Тит Седьмой, – звучно объявили каменные фениксы, караулом стоящие по четырем углам.

Тит замер на краю террасы, глядя на раскинувшийся перед ним прославленный сад Цитадели. Во многих садах еще можно было отыскать нетронутые, даже заповедные уголки, но не в этом. Здесь акры вечнозеленых кустов тщательно подстригали таким образом, чтобы при взгляде сверху они складывались в стилизованную фигуру феникса – символ дома Элберона.

Растения, разводимые умельцами-ботаниками Цитадели, цвели поздним летом, и ежегодно цвет бутонов менялся. Ныне они были насыщенного ярко-оранжевого оттенка. Далберт, камердинер и личный шпион Тита, докладывал, что видел эмблемы феникса на общественных зданиях Деламера, нанесенные краской схожего пламенного цвета и часто сопровождаемые поспешно нацарапанным «Феникс в огне!».